Является ли эффективным гражданско–процессуальный механизм применения временной защиты от насилия?

Zvērināta advokāte Ph. D., Dr. iur.

Насилие, факторы, способствующие его развитию

В современном обществе слово «насилие» уже не ассоциируется только с физическим или сексуальным воздействием на другого человека, причинением физической боли человеку, а определение насилия трактуется более широко, идентифицируя различные основные формы насилия – физическое, сексуальное, психологические и экономические. Представление о том, что в основе насилия против личности осуществляется третьими лицами «вне» дома, ошибочно, прямо противоположно, во всех его формах насилие чаще всего встречается непосредственно в семье, дома или между лицами, состоящими в близких личных отношениях. Несомненно, что в семье распространено физическое насилие, тем не менее именно психологическое или эмоциональное насилие в семье проявляется чаще всего. Как пояснили в женской правозащитной организации «Центрс МАРТА», которая помогает жертвам насилия, эмоциональным насилием является любое словесное, эмоциональное или психологическое оскорбление, например, постоянное высказывание угроз, угрозы физической или сексуальной расправы, также угрозы отобрать детей, оскорбления, сквернословие, унижение, преследование, запрет общения с друзьями и родственниками, нарушение личных границ и намеренное создание психологического дискомфорта. В то же время именно эти проявления психологического или эмоционального насилия наиболее трудно выявить и доказать.

Исходя из статистических данных и личного опыта работы, распространенность насилия в стране в последние десятилетия увеличивается. Бесспорно, факторами, которые всегда и во всех поколениях способствовали росту насилия, является употребление опьяняющих и наркотических веществ, влияние неблагоприятной окружающей социальной среды, в которой человек находиться, таким образом оставляя отпечаток на его развитие и психологическое состояние.

Однако наряду с «классическими» факторами, способствующими насилию, в современном обществе можно наблюдать новую тенденцию, влияние которой способствует развитию насилия, а именно изменение системы ценностей и поведенческих привычек общества. Закономерно, что по мере смены поколений в обществе со временем изменениям подвергается существующая система ценностей и взглядов, общепринятых норм поведения и обычаи. С помощью средств массовой информации и интернет–ресурсов в течении последних десятилетий в обществе культивируется система ценностей и поведенческих привычек, направленная на «вседозволенность» личных взглядов и поведения, без ограничений свободы слова и первичное удовлетворение личных интересов, главным образом акцентируя права личности и, в то–же время позабыв о ее обязанностях.

Следовательно, такая система представлений, которуя в публичном пространстве можно «прочитать» и «скопировать» касательно того, что является «нормой» поведения, влияет также и на психологическое состояние индивидуума, создает определенные стороны психики личности, а также влияет на манеру поведения личности, благоприпятствуя тому, что свои интересы индивидуум ставит выше интересов других, нетерпимо относиться к окружающему обществу, нарушает общепринятые моральные нормы и даже умышленно психологически или физически воздействует на другие лица с целью достижения результата, соответствующего его личным интересам.

Защита от насилия в гражданском процессе

Поскольку насилие в различных его формах существует и развивается в обществе, в стране должен быть разработан действенный механизм защиты человека от него, защиты права человека на жизнь и здоровье, в том числе психическое.

31 марта 2014 г. вступили в силу изменения в Гражданско процессуальном кодексе, в том числе в главе 30.5 «Временная защита от насилия», предусматривающие, что вопрос о защите от насилия может быть рассмотрен в гражданско–процессуальном порядке, когда лицо подает в суд заявление о временной защите от насилия. Целью временной защиты от насилия как процессуального средства защиты является обеспечение незамедлительную защиту потерпевшего от насилия. Согласно статистическим данным, обобщенным Судебной администрацией, за последние пять лет увеличилось количество дел, рассматриваемых в судах первой инстанции касающихся временной защиты от насилия, а также – возможность подачи заявления используется все активнее, например, в 2022 г. в суде первой инстанции было возбуждено 1398 дел (для сравнения – в 2021 г. – 1179 дел). С момента введения гражданско–процессуального регулирования прошло более 9 лет, что можно считать достаточным сроком для того, чтобы произвести оценку, достигается ли цель регулирования и эффективен ли механизм его применения.

Таким образом, от насилия в семье или в близких личных отношениях, лицо может защитить себя, подав в суд заявление о временной защите от насилия в порядке, установленном Гражданским процессуальным законодательством. Для подачи заявления в гражданском процессе установлено несколько предпосылок. Например, лицу, в отношении которого применено насилие, помимо заявления, подлежащего подаче, в суд должен быть внесен также иск гражданско –правового характера, например – иск о расторжении брака, определение прав на общение т.п. (статья 250.43 ГПЗ), допускающая, в том числе, что временная защита от насилия может быть установлена не только в существующем гражданском споре, но и до подачи такого иска в суд. В статье 250.44 ГПЗ также указан круг лиц, которые могут подать такое заявление, например – супруги, бывшие супруги, лица, между которыми существуют детско–родительские отношения, лица, проживающие или проживавшие в одном домохозяйстве, лица, между которыми существуют или были близкие личные или интимные отношения и т. д.

Подача заявления в гражданском процессуальном процессе, чисто теоретически может максимально быстро, то есть уже на следующий день после подачи заявления, добиться защиты лица от насилия в семье или в близких личных отношениях, в таком случае, если судья не усматривает оснований для истребования дополнительных доказательств или полагает, что промедление могло повлечь за собой существенное нарушение прав истца. При подаче заявления о временной защите от насилия, гражданско–процессуальный закон не обязывает лицо представлять доказательства, подтверждающие обстоятельства насилия в отношении лица, против которого применено насилие. В соответствии со статьей 250.57 и частью пятой статьи 250.58 Гражданско–процессуального закона подтверждение лицом правдивости предоставленных им сведений может быть признано достаточным доказательством при рассмотрении вопроса, одновременно предупреждая лицо, что за предоставление заведомо ложных сведений лицо может быть привлечено к уголовной ответственности в соответствии с Уголовным законом.

Поэтому законом предусмотрено, что лицо, обратившись в суд с заявлением о временной защите от насилия и подтвердив достоверность предоставленных сведений, может получить защиту своих прав в суде даже при отсутствии доказательств применения насилия в отношении лица, что, по всей видимости, обеспечивает эффективную и немедленную защиту прав личности. Однако, помимо такой законодательно установленной возможности добиться немедленной защиты, в работе механизма имеются существенные недостатки, которые ставят под сомнение общую эффективность гражданско–процессуального механизма временной защиты от насилия.

Злоупотребление правами при отсутствии насилия

На практике порядок применения временной защиты от насилия имеет существенные недостатки, в результате ее применения зачастую создается необоснованное нарушение прав лица, в отношении которого она испрашивается. Именно потому, что лицо, обращаясь в суд за временной защитой от насилия, может обосновать заявление только формальным подтверждением истинности изложенных в нем обстоятельств, тогда как за предоставление ложных сведений формально обязуется отвечать уголовно – на практике заявитель часто использует это право на защиту недобросовестно, подавая в суд заявление о временной защите от насилия, когда на самом деле насилия не существует вообще.

Можно наблюдать, что лицо использует возможность подачи заявления как юридический инструмент для временного достижения желаемого результата в каком–то другом личном деле, не связанном с насилием, которое зачастую носит имущественный характер. Недобросовестное использование прав отражает следующий пример: Мужчина владеет квартирой, в которой проживает он и его супруга; в результате взаимного непонимания или даже конфликтной ситуации намеренно инициированной супругой, чтобы «наказать» мужчину за возникшую несовместимость взглядов, она подает в суд заявление о временной защите от насилия, в качестве средства защиты прося об обязанности мужчине покинуть квартиру. Ситуация, при которой на основании заявления лица и содержащегося в нем подтверждения о правдивости предоставленных сведений, в тоже время при фактическом отсутствии насилия, суд делает предположение о наличии насилия и принимает решение о возложение на ответчика обязанности покинуть принадлежащее ему жилище, запретить ему возвращаться и находиться в нем, оценивается как абсурдная с правовой точки зрения и несоразмерно ограничивающая имущественные права лица, при том руководствуясь тем, что в результате решения суда ответчик также несет убытки, соответствующие расходам, необходимым для предоставления другого жилья, например, расходам на аренду квартиры.

Точно так же лицо использует возможность подачи заявления о временной защите от насилия, как правовой инструмент для посредственного достижения желаемого результата в рамках другого процесса в суде или в правозащитном учреждении. А именно, факт подачи заявления и принятое судом решение об установлении временной защиты от насилия могут служить доказательством для создания таких условий, чтобы лицо, в отношении которого подано заявление, отобразить в негативном «свете» в рамках другого процесса, пытаясь таким образом добиться более благоприятного результата.

В современном обществе по–прежнему существует тенденция к недобросовестному использованию своих прав – именно поэтому гражданско–процессуальный механизм временной защиты от насилия, который также может быть оправдан лишь подтверждением правдивостъю информации предоставленной лицом, не способен действовать эффективно и соразмерно законным интересам сторон, не вызывая необоснованного ущемления прав другого лица.

Часть пятая статьи 250.57 ГПЗ предусматривает привлечение участника процесса к уголовной ответственности в соответствии с Уголовным законом за дачу заверенных, заведомо ложных объяснений или подачу заявления в суд. Сомнительно, что данный гражданско–процессуальный механизм достигает цели воздержание лица от недобросовестного использования его прав путем подачи необоснованного заявления. Исходя из моего личного опыта работы, лица, в заявлениях и объяснениях которых имеются признаки недобросовестного использования прав, к уголовной ответственности не привлекаются, данные обстоятельства не оцениваются углубленно ни в гражданском, ни в уголовно–процессуальном порядке, что ставит под сомнение эффективность части пятой ст. 250.57 ГПЗ.

Другие недостатки гражданско–процессуального механизма временной защиты от насилия

В ситуации, когда лицо подверглось насилию, оно испытывает страх, тревогу и опасность. Эмоционально–психологическое состояние лица зачастую не соответствует возможности юридически правильно оформить заявление о временной защите от насилия, обосновав это в соответствии с нормами гражданско– процессуального закона. В свою очередь, в случае юридически некорректно оформленного заявления, суд зачастую оставляет такое заявление без продвижения или назначает рассмотрение заявления в течение 20 дней, что в свою очередь противоречит цели временной защиты от насилия – добиться немедленной защиты прав лица. Кроме того, для лица, не обладающего юридическими знаниями, правильное оформление заявления в соответствии с нормами гражданско–процессуального закона, считается достаточно сложным процессом, особенно в случае, если лицо только что подверглось насилию и чувствует себя эмоционально и психологически неустойчивым, в связи с чем, лицу может понадобиться помощь юриста для заполнения юридически корректного заявления. Однако не все люди общества имеют финансовую возможность получить услуги юриста. Таким образом, выделяется еще один недостаток действующего механизма временной защиты от насилия – при несоблюдении гражданско–процессуальных требований при заполнении и подаче заявления, оно может быть оставлено без продвижения или в соответствии с частью второй статьи 250.58 Гражданско–процессуального закона, в случае недостаточности доказательств решение по заявлению может быть рассмотрено в течение 20 дней после его получения, что не обеспечивает немедленной защиты лица от насилия. Правовое урегулирование для временной защиты от насилия должна быть таким, чтобы защита была доступна для каждой части общества, независимо от социальной принадлежности, финансового положения и юридических знаний. Лицо должно иметь возможность отстоять свои права, подав заявление «простым языком», однако действующий порядок этого не обеспечивает.

В то же время частью пятой статьи 250.58 ГПЗ предусмотрено, что если из заявления о временной защите от насилия кажется очевидным, что промедление может повлечь существенное нарушение прав истца, суд или судья принимает решение об этом. заявления и может удовлетворить его на основании подтверждения, содержащегося в заявлении, а также в случаях, когда другие доказательства отсутствуют или они недостаточны. Таким образом, указанная норма допускает, что в случае отсутствия у лица каких–либо доказательств и лицо в заявлении недостаточно обосновало причиненную ему опасность, суд может не установить, что для лица существует prima facie опасность, которая требует немедленной защиты лица, а рассмотрение вопроса определить, например, по прошествии 20 дней, что в свою очередь в определенных ситуациях по мере продолжения насилия может увеличить причиняемый лицу ущерб или нанести ему необратимые повреждения.

Статья 250.58 ГПЗ определяет порядок рассмотрения вопроса о временной защите от насилия, с одной стороны, предусматривая, что решение по заявлению должно быть принято не позднее следующего дня после его получения, если нет необходимости требовать дополнительные доказательства или просрочка может повлечь за собой существенное ущемление прав истца (часть первая статьи 250.58), но с другой стороны определяяя, что – решение по заявлению может быть рассмотрено в течение 20 дней после его поступления в случае недостаточности доказательств либо должны быть запрошены у государственных органов или органов местного самоуправления либо у других физических или юридических лиц, указанных в заявлении (часть вторая статьи 250.58). Гражданский процессуальный закон не устанавливает, в каких случаях необходимо истребовать дополнительные доказательства для решения вопроса, а в каких случаях промедление может привести к существенному нарушению прав истца. Законом также не предусмотрено, какие представленные доказательства считаются недостаточными и в каких случаях есть основания для истребования доказательств. Вследствие отсутствия единых критериев решения вопроса на практике наблюдаеться ситуация, когда время рассмотрения заявления зависит от субъективного мнения и усмотрения судьи, создавая у лица не только путаницу в толковании применения правовых норм, но и создание неравную судебную практику при рассмотрении вопроса. Этим также не достигается цели временной защиты от насилия – обеспечение лицу немедленной защиты.

При этом важно подчеркнуть, что для решения вопроса о временной защите от насилия и определяя 20 дневный срок, с момента подачи заявления, назначая рассмотрение заявления на судебном заседании в устном процессе, на который приглашаются обе стороны – как лицо, ходатайствующее о временной защите, так и лицо, против которого запрашивается временная защита – заявителю повторно может быть нанесен вред, поскольку в результате решения суда о назначении устного процесса лицо вынуждено встретиться с «насильником», испытывая страх и тем самым подвергая себя еще большему психоэмоциональному переживанию и стрессу.

Бывают ситуации, в которых относительно легко выявить и доказать насилие, например, когда вместе с заявлением подаются такие доказательства, как видеозапись насильственного поведения. Однако чаще всего встречаются случаи, когда таких доказательств нет и обстоятельства дела, подлежащие выяснению, осложнены – исходя как из фактических обстоятельств, так и из субъективного отношения лица к происшествию. При рассмотрении таких неоднозначных дел, чтобы определить, применялось ли насилие в отношении лица, требуется углубленное понимание вопросов, связанных с насилием, что, следовательно, означает и специальные знания в области психологии. Однако судья по гражданским делам в основном такими специальными знаниями не обладает, и при рассмотрении заявления не получает таких доказательств, которые содержались бы в выводах лица, обладающего специальными познаниями в психологии, относительно психологического состояния и аспектах психики заявителя или лица, в отношении которого испрашивается защита. При рассмотрении неоднозначных вопросов именно такие доказательства, основанные на специальных познаниях в психологии, были бы особенно важны, чтобы проводя исследование психологического состояния лица, выяснить, действительно ли лицо, в отношении которого испрашивается защита, способно к осуществлению насилия в условиях, указанных в заявлении.

Говоря абстрактно –решением, удовлетворяющем ходатайство о временной защите от насилия, лицо фактически «признается насильником». Однако возникает закономерный и риторический вопрос, как может гражданский суд без доказательств, в том числе свидетельств о психологическом состоянии лица и аспектах психики, «ставить диагноз» лицу, признавая его насильником.

Иными словами, при удовлетворении ходатайства о временной защите от насилия решение должно быть обосновано либо вещественными доказательствами (не ограничиваясь подтверждением лицом правдивости предоставленных сведений) о наличии примененного насилия, либо судебно–медицинской экспертизой, в рамках которого былобы выяснено, способно ли лицо, в отношении которого запрашивается защита, в состоянии совершить насилие в указанных в заявлении условиях.

Цель регулирования по обеспечению немедленной защиты не достигается эффективно

Резюмируя вышеизложенное, можно сделать вывод, что Гражданско– процессуальный закон формально предусматривает возможность обеспечения незамедлителной защиты лица от насилия, однако на практике применения нормы имеются существенные недостатки, зачастую препятствующие немедленному применению защиты:

1. лицо, только что подвергшееся насилию, может чувствовать себя эмоционально и психологически неустойчивым, вследствие невозможности оформить письменное заявление в соответствии с нормами гражданско– процессуального закона;

2. если такое лицо не обладает юридическими знаниями (не знает и не ориентируется в гражданско–процессуальных требованиях по заполнению и подаче письменного заявления) и не имеет финансовой возможности для привлечения юриста при заполнении письменного заявления, заявление может быть оставлено без дальнейшего продвижения или рассмотрено в течение 20 дней после его получения;

3. при соблюдении требований к заполнению и подаче гражданско–процессуального заявления лицу отказано в возможности подать заявление «на простом языке», что не позволяет лицу безотлагательно подготовить и подать заявление в суд;

4. если лицо в письменном заявлении недостаточно обосновывает нарушение его прав, судья prima facie может это не констатировать, тем самым определяя решение вопроса в 20–дневный срок;

5. в результате отсутствия единых критериев решения гражданско– процессуального вопроса время рассмотрения заявления зависит от субъективного усмотрения судьи.

Кроме того, тенденция возникшая на практике применения временной защиты от насилия, которую можно считать юридически абсурдной – частью общества, имеющей финансовые возможности, используется для подачи подготовленного заранее адвокатом заявления в качестве правового инструмента для временного достижения желаемого результата в каком–либо другом личном, с насилием несвязанном вопросе, который зачастую носит материальный характер, тогда как финансово менее защищенная часть общества при наличии реального насилия не получает законом предусмотренной защиты, поскольку она не имеет возможности составить такое заявление (или не в состоянии оплатить услуги юриста за составление заявления), которое будет удовлетворено немедленно, на следующий день.

В гражданско–процессуальном регулировании временной защиты от насилия и в практике ее применения имеются и такие пробелы, которые могут создать необоснованное и несоразмерное ущемление прав лица, в отношении которого испрашивается защита от насилия: 1) недобросовестное использование временной защиты от насилия: права заявителя, относящиеся к содержащемуся в заявлении подтверждению правдивости информации, предоставленной в качестве достаточного доказательства для удовлетворения заявления, при отсутствии фактического насилия; 2) при рассмотрении неоднозначных заявлений не получены доказательства о психологическом состоянии и сторонах психики лица, в отношении которого запрашивается защита (судебно–психологическая экспертиза), с целью выяснения способности лица к совершению насилия в условиях, указанных в заявке.

Учитывая упомянутые недостатки, существующие в гражданско–процессуальном регулировании и в практике его применения, можно сделать вывод, что цель введенного регулирования касяющаясь обеспечения незамедлительной защиты лица не всегда достигается, при чём достигается неэффективно, более того – существующие в регулировании «пробелы» дают заявителю возможность недобросовестно использовать свои права законным путем, причиняя несоразмерный ущерб правам и законным интересам лица, в отношении которого испрашивается защита.

До введения гражданско–процессуального регулирования, лицо, в случае примененного против него насилия, своих прав могло добиться в уголовно–процессуальном порядке. Учитывая недостатки существующие в гражданско–процессуальном урегулировании, так в целях достижения незамедлительной защиты лица, равно как и в целях объективного установления факта насилия, расценивается возможность рассмотрения вопроса исключительно в уголовно–процессуальном порядке, путем придания эффективности существующей процедуры и интеграции норм в уголовно–процессуальное регулирование, которые предусматривали бы рассмотрение заявления о насилии уже с самого начала (с момента подачи заявления) при участии сотрудника полиции, имеющего аттестованные знания в области психологии и в вопросах о насилии, а также – при рассмотрении вопросов назначить судебно–психологическую и судебно–медицинскую экспертизу. А именно, при обращении лица в полицию по телефону следовалобы учитывать следующий уголовно–процессуальный порядок рассмотрения заявления о насилии:

1. на место вызова прибывает сотрудник полиции, имеющий сертифицированные знания в рассмотрении вопросов по психологии и насилию, и фиксирует обстоятельства происшествия, получает свидетельские показания сторон и возможных третьих лиц;

2. с учетом знаний работника и руководствуясь видимыми на месте обстоятельствами события и совокупностью полученных сведений, работник делает выводы о наличии обнаруживаемых признаков насилия;

3. если есть заметные признаки насилия, сотрудник полиции принимает решение о немедленном разделении сторон и назначении судебно–психологической экспертизы и судебно–медицинской экспертизы (только в случае возможного физического и сексуального насилия);

4. при отсутствии признаков насилия сотрудник полиции не принимает решение об разделении, а постановление об регулярном осмотре конкретного места с целью фиксации обстановки;

5. если судебно–психологическая экспертиза и судебно–медицинская экспертиза подтвердят факт насилия, тогда в отношении лица, совершившего насилие, возбуждается уголовное дело. Аналогичный порядок рассмотрения может быть установлен и в случае обращения лица в полицию с заявлением, акцентируя, что решение принимается сотрудником полиции, имеющим сертифицированные знания в области психологии и вопросах связанных с рассмотрением насилия, а затем, руководствуясь выявляемыми условиями, способен также оценить необходимость немедленной защиты от насилия.

Для эффективной работы такой уголовно–процессуальной регламентации защиты от насилия, за ее исполнением необходимо внедрить механизм контроля, в Государственной полиции необходимо создать отдельный отдел надзора за исполнением решений о разделении. Такой порядок рассмотрения вопроса обеспечил бы не только немедленную защиту от насилия, но и совокупность достоверных и объективных доказательств, которые дали бы основание для привлечения лица к ответственности, а также – предотвратили бы необоснованное и несоразмерное ущемление прав лица от кого запрашивается защита.